Рейтинги Подарки

или зарегистрироваться

Ещё

«Если не ты, то кто?»: интервью с гродненскими пожарными

26 июля 2018 в 09:00

Виталий Киркицкий и Антон Станкевич служат в Пожарной аварийно-спасательной части №4. Обоим по 44 года, оба пришли поступили на службу почти в одно время, оба имеют правительственные награды за ликвидацию пожаров.

Ко Дню пожарной службы журналистка Grodno.in попросила мужчин рассказать о трудных ситуациях на вызовах, сложностях работы пожарных и настоящей мужской дружбе.

Виталий Киркицкий (слева) и Антон Станкевич (справа)

Первый день: «Куда я попал?»

— Как вы попали в часть? Как прошел первый рабочий день?

— Антон Станкевич: Наверное, это судьба (смеется). Я работаю с ноября 1994 года. Служил два года в армии, физподготовка хорошая была, да и сейчас неплохая. Так получилось, что взяли. У нас с товарищем месяц разницы между выходами на работу. Уже 24 года тут, но сначала 13 лет в разных сменах были. Первый рабочий день целиком не помню, но запомнился пожар. Недалеко, в частном секторе на улице Вишневой сарай тушили.

— Виталий Киркицкий: Тогда было тяжелое время, деньги нигде не платили — пришел сюда работать. Сначала на 40 дней в учебный пункт попал по набору, получил допуск. Первый рабочий день начался обычно: пришел, заступил на дежурство, в обед звонок — в частном секторе пожар. Приехали. Оказалось, что это кеды сгорели на буржуйке. А ночью был выезд на улицу Мира. Мне работать самостоятельно еще не разрешали. В доме на втором этаже с балкона горела квартира. Через 5 минут как стрельнуло, как грохнуло! В кухне газ взорвался с бензином. И пламя было на метров 10. Тогда я голову почесал и подумал: куда я попал? (смеется)

— Что изменилось за те годы, которые вы работаете в пожарной службе?

— Антон Станкевич: Раньше тяжелее было и пожаров больше. Сутки без выездов — счастье. Весь Октябрьский район был наш: Скидельский рынок, Озерская, нефтебаза. И деревни часто ездили тушить: Сопоцкин, Беляны, Индуру, Квасовку, Коптевку… Сейчас спокойнее: деревни обмельчали. А построили седьмую часть — стала наша территория выезда еще меньше.

О запомнившихся случаях

— Приходилось ли ездить с вызова на вызов без передышки?

— Виталий Киркицкий: Естественно. Выехали на вызов о задымлении по улице Фолюш, разведка показала, что это подгорание еды на плите. Из квартиры вывели человека. Не успели спуститься на 1 этаж, как поступил новый сигнал. По прибытию на улицу Мира определили возгорание квартиры на первом этаже. Пострадавшего со второго этажа вынесли на улицу и передали медикам (дым из коридора попадал к нему через открытую дверь). Потушили пожар. Дальше поехали в Подлабенье. В коттедже от свечи загорелись касетоны и сайдинг в ванной комнате, черным дымом закоптило всю квартиру.

— Какие пожары были самыми сложными? Какие самые опасные?

— Антон Станкевич: Сложно было ликвидировать пожар на полигоне б/у шин, пивзаводе, в синагоге, Фарном костеле и на складах бывшей военной части по ул. Лидской. В костёле и синагоге всё осложняла высокая температура, сплошное задымление. Ещё всегда трудно тушить бани, опять же, из-за температуры.

— Виталий Киркицкий: В 1999 году баня горела на территории воинской части Фолюш. Приехали и увидели, что она в одном здании со спортзалом. Провели боевое развертывание, открыли входную дверь, оттуда со стороны выбивало пламя. Здание было старым, с деревянным чердаком, вагонкой на стенах. Мы прошли вперед, поливали из ствола. А до самой бани еще метров 10. Стены уже горели до второго этажа. С тыльной стороны второе отделение подало воду. Вместе 3 часа тушили.

— Антон Станкевич: Но самый опасный пожар по причине замыкания электричества, когда рядом с проводами газовые баллоны — есть риск взрыва и обвала. А ещё раньше в деревнях для скота заготавливали много сена и соломы, когда они загорались, тушили долго — нужно было вилами ворочать и прорывать.

— Виталий Киркицкий: Длительные пожары всегда сложные. Полигон шин в 2016 году тушили часов 5, а два коровника в 1997-м — 7 часов. Они были по 150–200 метров. Трудных случаев так много, что они в голове путаются.

— Но какой случай навсегда отложился в памяти?

— Виталий Киркицкий: В 1998 году экипировка была не такой, как сейчас. Вместо резиновых утепленных сапог — кирзовые с носами. А зимой 28 градусов мороза. Современные машины делают на 5 или 10 тонн воды, а тогда были «зилки» на 2,1 или 2,4 тонны. Нас отправили в деревню. Нужно было ездить заправляться водой. В итоге по возвращению в подразделение наши боевки были замерзшими, карабины не открывались. И мы обняли батареи, оттаяли, потом только разделись.

— Как много ложных вызовов?

— Антон Станкевич: Хватает. Приехали на вызов — оказалось, кто-то пилит стены в многоэтажке. Человек шел, увидел и не понял: пыль или дым? Ему ничего не будет, он же не виноват. Ложный и все.

Как тушить и чем тушить?

— Насколько сильно отличаются пожары? Что берёте с собой на ликвидацию?

— Антон Станкевич: У любого, даже мелкого, пожара есть своя специфика. И надо везде по-разному мыслить и ощущать. Приезжаем на место, видим все своими глазами и тогда разворачиваемся. С собой берем фонарь, лом, порошковый огнетушитель, веревку, всегда надеваем аппараты для дыхания. У аппарата ограничено время, и ты должен успеть выйти и надеть другой, чтобы дальше работать. Было, что меняли баллоны по два-три раза.

— Как тушат пожары и чем?

— Виталий Киркицкий: Мы не просто льем воду. Надо определить, с какой стороны угроза, и выбрать решающее направление. Например, пламенем охвачено здание, которое не представляет особой ценности. По одну сторону от него находится дом, а по другую — ничего нет. Тогда тушим со стороны негорящего сооружения, чтобы сохранить его. А если вокруг дома ничего нет, надо подавать туда, где интенсивное горение. Если есть угроза жизни, то спасаем в первую очередь людей и привлекаем дополнительные силы и средства.

— Антон Станкевич: Обычно тушим водой. Если горит битум, используем пену. Порошковый огнетушитель используем, если было электрическое замыкание. У нас машина на 5 тонн воды. В городе заправляемся с помощью гидрантов, а за городом — на речке или в любом водоеме.

— Как общаетесь во время ликвидации?

— Антон Станкевич: По имени, а бывает жестами. Есть радиостанция. Для задымленных всплошную помещений есть своя система — с помощью подергиваний веревки, но к ней почти не прибегают.

— Насколько защищает от огня амуниция и можно ли в ней обжечься?

— Антон Станкевич: Если надевать перчатки и каску, то не будет никаких ожогов.

— Виталий Киркицкий: Травм у профессионалов не может быть. Только если по неосторожности у кого-то случаются. Но экипировка тоже горит, только в кино она якобы не воспламеняется. Внутри подстежка, как у ватника — она дает подойти к пламени ближе, защищает от температуры, а вот от огня спасает только вода.

Почему горит?

— Когда случается больше всего пожаров?

— Виталий Киркицкий: Бум — это весна. Бывало, 18 выездов за сутки из-за пала травы или самопроизвольного возгорания, например, от стекла. Думаешь, быстрей бы солнце зашло, выпала роса и люди спать пошли.

— Что обычно становится причиной пожаров?

— Виталий Киркицкий: Халатность людей. «Классический» случай — это газ без присмотра. Человек в алкогольном опьянении ставит кастрюлю или сковородку с кусками мяса. А потом садится перед телевизором. Думает: «Потом переверну» — и засыпает. Мы приезжаем, от мяса и костей на сковородке по всей квартире уже зловонный запах, который потом в носу целый день стоит. Но люди в опьянении лучше переносят дым, трезвый человек тяжелее отходит. А пьяного достанешь — он не понимает, кто ты, что случилось, и даже драться лезет.

О коллективе

— Какой средний возраст в вашей смене?

— Антон Станкевич: Наверное, 32-33 года. Есть 2 молодых парня — наша смена будущая — они сейчас на подготовительных курсах.

— Виталий Киркицкий: На Гродненщине нет учебных заведений где готовят спасателей. В Минске есть Университет гражданской защиты, в Гомеле — учебный центр, в Солигорске — техникум. После армии приходят парни. Если проходят медкомиссию, принимаются на работу и на 3 месяца отправляются в Гомель на первоначальную подготовку.

— Антон Станкевич: Эти 2 бойца сейчас там. Когда закончат обучение и получат специальные допуски, заступят на боевые дежурства.

— Какие отношения в коллективе?

— Антон Станкевич: Хорошие. У нас без дружбы нельзя. Мы ведь идем в задымленную зону и должны доверять друг другу, страховать. Иногда после работы ездим на рыбалку, отдохнуть на природу всем караулом. 25 июля выходной, тоже собираемся. У нас два профессиональных праздника: 19 января — День спасателя и 25 июля — День пожарной службы. Мы отмечаем летний праздник.

— Чем занимаются женщины в пожарных частях?

— Антон Станкевич: Женщины у нас работают радиотелефонистами, на пожары не ездят. Это физически тяжело. Не хотелось бы, чтобы женщина на 12 этаж шла, взяв с собой 16-килограммовый аппарат для дыхания и рукава по 3 кг.

Сутки через два

— Какой у вас график работы?

— Антон Станкевич: Мы график знаем на 10 лет вперед: сутки на смене, потом 2 дня дома. В 8 утра заступаем и ровно через сутки уходим домой. На работе предусмотрено время для отдыха — не более 4 часов. Если тревога — дается 1 минута на сборы. Бывает, спишь, а тут рывок, оденешься, в машину сядешь, и только тогда до сознания доходит, что уже едешь.

— Такой график как-то изменил привычки?

— Виталий Киркицкий: Я, например, будильник не завожу. На работу на 8, без 10 нужно стоять тут. Я сам просыпаюсь в 5:45. Когда остается немного до отпуска, то ждешь, а через неделю думаешь: «Когда уже на работу?». Не хватает адреналина.

— Когда выпадали дежурства на праздники, что запомнилось?

— Антон Станкевич: Например, два года подряд с 31 на 1 дежурили, но это легче, чем тем, кто заступил 1 января. Помню, 2000 год: в 12 ночи ехали в
микрорайон Южный, а в часть возвращались уже в новом тысячелетии.

О сложностях в работе

— Что самое сложное в работе?

— Виталий Киркицкий: В любой работе есть свои сложности. Водитель должен знать всю карту. Самое важное — потушить пожар в застигнутых размерах. То есть нужно действовать так, чтобы площадь возгорания не увеличилась.

— А что труднее всего психологически?

— Антон Станкевич: Психологическая устойчивость проверяется при поступлении на службу. Также ежедневно проходим подготовку физическую: боевое развертывание, лестницы, медицинская помощь… И всегда нужно быть начеку, чтобы в любой момент встать, собраться и выехать на пожар.

— Виталий Киркицкий: Психологически сложно смотреть на горе людей, особенно тех, кто не виноват в том, что случилось. Люди теряют на пожарах не только имущество, но и своих близких.

— Как удается справиться с нервным напряжением?

— Виталий Киркицкий: Это привычка, выработанная годами. У нас в штате есть психолог. Когда она проводила тест, думала, что у людей постарше накопилось негатива и мы особенно остро всё воспринимаем, но получилось наоборот: молодежь более восприимчива, а мы уже не так переживаем, многое автоматически делаем.

— Что чувствуете после вызова?

— Антон Станкевич: Физическую усталость, но все подготовлены и нормально переносят нагрузки. Бывает ночью выезд, бывает сутки не поспишь. По-разному. На отношения в семье работа не влияет, только жена шутит: «Когда уволишься?».

— Удается ли оставлять работу на работе?

— Виталий Киркицкий: Нет. На выходных сидели в кафе. Там дети веселились, прыгали. Я боялся за них, вдруг упадут, думал, как приостановить. Другие спокойно сидят, не замечают, а я вижу, где ребенок может оступиться, в какую сторону он идет. И случилось так, как я предвидел: ребенок в траве наступил на это место и потерял равновесие.
Однажды шел на работу и вижу: мужик пытается вытащить женщину на проезжую часть. Неподалёку стоял мальчик с собакой и кричал: «Дяденька, что вы делаете?!». А мужик пьяный, не соображает, женщина уже хватается за столб у дороги, машина приближается. Я подбежал и остановил его. Не могу пройти мимо в таких ситуациях.

Амалия Стасевич для Grodno.in. Перепечатка текста и фотографий запрещена без разрешения редакции: editor@grodno.in

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.

Сколько стоит обучение в Гродненском медуниверситете и стоит ли оно того?

«Я пытался завязать. Не помогло»: откровения гродненского трансвестита

Интервью ко Дню спасателя. Лейтенант-ровесник МЧС Беларуси о студенчестве, работе и ЧС

«Зачем мне идти в курник, если есть свой дом?» Посмотрели, как выглядит Весенний перед сносом частного сектора

3 комментария

Справедливый Креатив 1

26 июля 2018 в 10:47

Работа у пожарных не сложная, но как только пожар, то хоть увольняйся :-) .

Александр Александров

27 июля 2018 в 22:12 ответ Справедливый Креатив

Креатив, ну зачем вы так? , МЧС это не только пожарники, но и спасатели. И они в своём роде - профессионалы!
Не позавидуешь такой работе, это скорее призвание.
С праздником МЧСовцы!!!!

Иван Климко

26 июля 2018 в 16:43

Мужики! С праздником.