Арт-галерея «У Майстра» отпраздновала 25-летие. Юбилейная выставка «История в картинах» вместила по две работы от девяти гродненских художников. Первое произведение — 90-х или миллениума, второе — последних лет. Так организаторы показали ретроспективу галереи через ее авторов и реализованные вместе проекты. Журналистка Grodno.in сходила на открытие выставки и прощупала, чем дышит богема. Творцы поделились, сколько зарабатывают на картинах, есть ли гендер у художника и почему творчество любит тишину и коллекционеров.
Гродно — город контрастов. Отмолив грехи в Фарном костеле, вспомнив о здоровье у аптеки, взвесив свой образ жизни у полосатых ворот, можно взглянуть через дорогу на логотип с птичкой. Одни при ее виде проведут параллель с другим пернатым значком и срочно зайдут в твиттер. Другие отправятся в арт-галерею «У Майстра». Ее дверь впервые открылась четверть века назад. И на свой юбилей творческая площадка ждала гостей.
Несколько ступеней... конечно, для начала вниз. Оставить пальто на вешалке, припудрить носик или посмотреть на крышку замурованного хода в подземелье. Говорят, что раньше по нему ходили через весь Гродно. Но теперь лаз лишь овеян легендами.
Поднявшись в зал, гости не оставались без внимания. Искренняя улыбка и «не стесняйтесь спрашивать, если вам хочется что-то узнать». Так стильные и молодые хранительницы галереи еще на «старте» ликвидировали в пришедших зажатость. Все-таки смотреть на прекрасное нужно с открытыми глазами и душой. Чтобы рождать в себе эмоции. Но белорусская «сціпласць» сидит внутри у многих.
На выставка представили работы девяти гродненских авторов:
Валентины Шобы,
Виктории Ильиной,
Александра Сильвановича,
Юрия Яковенко,
Сергея Гриневича,
Владимира Пантелеева,
Петра Янушкевича,
Сергея Стомы,
Александра Ларионова.
Арт-галерея «У Майстра» за свои 25 лет провела более 200 художественных выставок. А начиналось все с Елены Пиличевой, которая лихо уговорила руководство гродненского «Приорбанка» (первый частный банк, который открылся в Гродно — прим. ред.): «А давайте вы захотите иметь частную галерею!» Женщине с горячими глазами не смогли отказать. В то время пост заместителя председателя Гродненского горисполкома занимал Александр Милинкевич, он отвечал в том числе и за культуру. Судьба «У Майстра» решалась на кухне Милинкевича. Он с женой обсуждал, что в Гродно хотят открыть подобную культурную площадку. Но как все документы правильно сделать? И жена Александра поставила точку: «Если девочка хочет, пускай открывает побыстрей и начинает работать. Поднапрягитесь, и найдите, как правильно все оформить». Так в городе королей появилась вторая в Беларуси частная галерея.
Из архивов Елена Пиличева прислала фото тех времен, когда она была директором. Но приехать на выставку не смогла. Снимки вошли в фильм о галерее, где художники и руководители «У Майстра» рассказали яркие моменты о жизни площадки. Здесь праздновали Дни рождения, сюда приводили своих детей. Идя мимо, каждый раз забегали на минуточку. Царила своя атмосфера. Годы, трудные для страны, были прекрасны. Потому что у целого поколения это время молодости. Двух художников из 9, чьи работы представлены на выставке, уже нет в живых. Но о них помнят, и их работы знают.
Среди мандаринового и кексового аромата персонального праздника галереи мерцали блики новогодних шаров. Пузырьки шампанского бурлили в бокалах. Кубики льда побрякивали в воде. И можно было неспешно поговорить с художниками. Настроение располагало.
Александр Сильванович о том, сколько стоят картины и нужны ли художники-белорусы за рубежом
— В чем знаковость картины «Черепаха»?
— В 1999 году я в корне поменял свою технику. Был трудный этап в жизни. Сын приболел, жена лежала с ним в больнице, я остался один. Я экспериментировал в своей крохотной мастерской, для меня «Черепаха» была большим полотном. Под финальным изображением есть еще несколько картин. На «Черепахе» я увидел, что подкладка и левкасный слой сделали ее светящейся. Убедился, что я на верном пути. Появились новые идеи в этой технике, начал выставляться.
— Как появляется вдохновение и придумывается картина?
— Ждать вдохновения не надо, надо работать постоянно, и оно само приходит. Художник думает не над одной картиной. Идеи черпаются годами в прямом смысле этого слова. Я, например, 90-е и двухтысячные вынашивал замысел картины о «Новым шляху» (торговом пути, который проходил в средние века по Неману), прежде чем пришел к двум формам для нее. Есть общепонятные символы, я воспринимал их по-своему. Плюс вырабатывал свою технику. Когда работа удачная, от нее дальше тянется идея, так нанизывается серия картин. Это частое явление, особенно у графиков.
— Насколько сложно в РБ стать известным художником, если не переезжая в Минск?
— Абсолютно не сложно. Особенно сегодня, в век интернета. Наших художников знают. Есть условное понятие «гродненская школа» для круга действительно сильных авторов, которые живут в Гродно. Участники этой экспозиции очень активны. Если нужно — 3–4 часа в дороге и мы в столице, выставляемся на минских проектах. Графикам еще проще участвовать в огромном количестве проектов. Не обязательно даже самому ехать, достаточно послать работы.
— Стремились уехать за рубеж?
— Однажды мне сказали правильную вещь: «Не надо стремиться в Италию, все равно тебя там могут особо не заметить, потому что итальянцы любят итальянцев». Я думаю, что наше место здесь, в Гродно. Я это прочувствовал на персональных проектах. Художники Гродно на самом деле интересны коллекционерам, они покупают наши картины. Но стоит мне сделать выставку в Гродно, придет 100 человек. А если в Минске, не пиарясь — придет меньше.
— Что объединяет гродненских художников?
— Для нас символична водонапорная башня Кася и Бася. Это центр жизни, у многих там мастерская. Молодыми мы вообще часто собирались в башне. Художник — индивидуалист по натуре. Но там, за чаем друг другу что-то подсказывали, приглашали в проекты, делились информацией.
— Рисованием можно зарабатывать на жизнь?
— Конечно можно. В 70–80-е годы в СССР художники очень достойно зарабатывали. Не было современных технологий, много иллюстраций делались вручную по гос заказу. Сейчас все изменилось. Но слава богу искусство все равно приносит доход через галерею. Раз в год–два бывает хороший заказ и на монументальную работу. Арт-бизнес — субъективен. Сказали искусствоведы, что этот художник крут, и все побежали покупать его.
— За сколько в Гродно обычно продают картины? Что пользуется спросом?
— Художник сам ставит цену на свою работу. Он может указать 100 рублей, а может 5 000 рублей. Только понятно, что пять тысяч никто почти не заплатит. В нашем городе бывали редкие случаи, когда полотно продавали за 1 000 евро. Хотя если закупают минские музеи, то по расценкам культсовета могут достаточно высоко оценить работу. Если художник активный, много работает, то свои небольшие работы в Гродно ему реально продать. Здесь картины покупают в основном в подарок, еще туристы интересуются. Поэтому нужно делать что-то компактное и доступное по цене, как бы это ни звучало в контексте искусства.
Валентина Шоба: «Для меня рисовать важнее, чем быть женщиной»
— Есть мнение, что женщине в искусстве сложнее.
— Я не женщина, сразу говорю. Я среднего рода. Потому что я в искусстве, я рисую, для меня это важнее, чем быть человеком какого-то гендера, я не знаю такого разделения на мужчин и женщин. Да, это трудно. Потому что все остальные на кухне сидят. А у меня нет ни дома, ни семьи, есть только искусство. Я отдаю этому все время, с утра и до вечера. Мне с этим не скучно.
— В какой момент поняли, что хотите так заниматься искусством?
— В 10 лет. Я тогда поступила в школу-интернат в Минск.
— Уговаривали родителей?
— Никого не уговаривала. Тогда ездили художники и искали талантливых детей по всем городам и весям. И предлагали пойти в школу-интернат. Мне это было интересно. Когда предложили, я поехала и сдала экзамены.
— Как проходили годы там?
— Я не помню. Школу я люто ненавидела. И до сих пор ненавижу. Закрыла дверь, ушла и никогда туда больше не возвращалась. Потому что я всегда там была плохишом. Да я и теперь такая.
— Как находите вдохновение?
— Какое вдохновение! Утром встал. Дышать надо? И я дышу этим. Но таких, как я, кому важно только искусство, почти нет. Я не смотрю на мир, как все. Для кого-то снег, дождь, для меня все другое, я даже называю по-своему. Я свой мир делаю. Я понятия не имею, как люди живут. У них там суета, карьера… Мне с годами это стало абсолютно безразлично. Я нашла своего человека, духовную особу. Он мой лидер, он ведет меня за руку по жизни, и мне ничего не страшно. Он принимает меня такой, как есть, и помогает не пропасть. Но я абсолютно не религиозный человек, не признаю никаких учений.
— В вашей жизни большую роль сыграл случай или упорство?
— Упорство при любых обстоятельствах надо. Случай не при чем. Просто Бог дал мне мой талант, и я должна его не загубить. Меня иногда позовут посоревноваться, и я каким-то удивительным образом выигрываю. А потом меня не хотят звать, потому что все разбиваются в лоб, чтобы победить, а я возьми да и выиграю без особого напряжения.
— Что такое творчество и искусство для вас?
— Это трудно описать словами. Это огромная положительная энергия, которая в тебе есть. Каждый может найти себе своего художника. Если задевает вас то, что мы делаем, это хорошо. Мы для этого и нужны в мире. Если твои картины не задевают никого, значит, ты рисователь, а не художник. Сегодня ты рассказываешь о своих работах, а завтра, как мыльный пузырь, лопнул и нет твоего творчества. Потому что некому про тебя говорить.
Юрий Яковенко о том, почему искусство любит тишину и коллекционеров и как делается арт-бизнес
— Как добиться успеха в изобразительном искусстве?
— В творчестве нужны усердие, прилежание, фанатичная любовь к своей профессии. И не факт, что у тебя все получится. Только если произойдет стечение обстоятельств, когда в одном месте встретятся 2 или 3 нужных человека. Тогда постепенно начнут тебя показывать, работать с тобой, говорить о твоем творчестве и вести тебя. Современная схема — работать в паре. Это художник и агент, музыкант и продюсер, режиссёр и директор компании...
— А в одиночку художник разве не может стать известным?
— Так он в лучшем случае станет героем нашего двора. Если очень талантлив, то максимум будет на слуху у тех, кто занимается искусством либо находится возле искусства. На 9 млн их много? Прикиньте население нашего города на количество тех, кто пришел на выставку. Получится намного меньше процента. И когда ты знаменит среди них, можно говорить, что ты герой. Если художника в городе узнают 10 человек, можно этим гордиться. Но нас любят. На каждом открытии мы всемирно известные, с международной славой. А потом выходишь за угол и плачешься: ну, и где моя слава? И где моя международная известность?
— Как делается арт-бизнес?
— По молодости мечтал: получу кучу дипломов и наград, будут побеждать на международных конкурсах, обо мне весь мир заговорит. А потом оказалось: чтобы я мог зарабатывать, обеспечивать себя и семью, наград много не надо. Достаточно иметь n-ное количество коллекционеров. Настоящий бизнес в искусстве делается без шоу. Есть хорошая поговорка: деньги любят тишину. Художник приезжает, скажем, в Амстердам, в спокойном месте за чашкой кофе или бокалом вина обсуждает с коллекционерами творчество, решается на будущие серии работ. Потом возвращается домой и тихо работает.
— Как относитесь к художникам-шоуменам?
— Они меня в принципе не притягивают. В большинстве своем это пустышки. Если устраивать из выставок нескончаемое шоу, они станут похожи на билборд. Вот вы едете по городу, глянули на них и все. Для того, чтобы устроить запоминающиеся событие, надо годами работать. Искусство на самом деле делается в тихой мастерской, на внутренней «кухне». Я, бывало, находился в кризисе и не мог решиться на кардинальные шаги. И я сидел за чаем с близкими людьми. Мы делились друг с другом, советовали. И появлялся толчок, стимул. Жизнь художника часто посторонние представляют иначе. А она вот такая, спокойная.
— Жалели когда-нибудь о том, что стали художником?
— Нет. Я мечтал об этой профессии. В нашем далеком детстве все описывали художника так: бородатый, в беретке, в кожаном плаще и из кармана торчит бутылочка. Романтично? Я занимался футболом, был настырным, казалось, что вырасту профессионалом. Но я тайно после тренировок бегал в изостудию. Это перевесило. Когда я приехал поступать в школу-интернат, увидел бородатого завуча в беретке. Осенью оказалось, что он еще и кожаный плащ носит! Все совпало! Детские мечты сбывались. В 12 лет вырваться от родителей из заштатного городишка в столицу — это же балдеж. Никто тебе не капает на мозги «уроки, посуда, в магазин, уборка, спать». Шикарная школа, самый большой концертный зал. Каждый год приезжало телевидение, снимало музыкальный конкурс юных певцов. Нас всех сгоняли создавать массовку. Я потом звонил маме: «В субботу будет выпуск, ищи меня в зале». Когда я поступил в институт, родители не верили, а их друзья говорили: «Этого быть не может! В самый блатной институт Беларуси! Вы, наверное, кому-то заплатили».
Рахманько Ирина для Grodno.in.
Перепечатка материала допускается только при наличии активной прямой гиперссылки на страницу сайта Grodno.in, содержащую оригинал публикации. Эта ссылка должна быть размещена в начале, тем же шрифтом и размером, как и основной текст. В первом абзаце необходимо указать: «Пишет бизнес-портал Grodno.in» (здесь размещается гиперссылка на страницу-источник). Любые изменения оригинальных текстов, фотографий при перепечатке запрещены.
Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter.
