Директор гродненского Музея утюга рассказал о ценности коллекции и подводных камнях бизнеса

— Всё началось с коллекции. Предметы собирались, копились, и это было обычным увлечением, которое в итоге переросло в то, что мы сейчас видим. Нам захотелось показать людям свою коллекцию, чтобы они приходили и знакомились с историей этого интересного и в то же время самого простого предмета. Показать не один раз, а сделать постоянно действующую выставку. Но в виду того, что у нас достаточно маленькая площадь помещения, мы не можем выставить все то, что имеется в наших собраниях.

— Да, так и есть. Всего у нас собрано около 2000 предметов, в основном, конечно, утюги. По мере возможности мы будем что-то менять, выставлять новые экземпляры.

— Для того, чтобы не выставлять много одинаковых утюгов мы решили взять за основу коллекцию Олега Николаевича Ерша, а я лишь добавляю то, чего у него в коллекции нет. Мы оба коллекционеры. Но доля представлять музей и быть за него ответственным пала на меня.

— Мы знакомы уже более 10 лет, с тех пор, как он начал собирать утюги. К тому времени у меня уже был опыт коллекционирования и свой антикварный магазин. Он приходил ко мне в магазин, спрашивал, советовался. На этой почве мы подружились и в дальнейшем помогали друг другу в поисках необходимых предметов. Иногда вместе ездили по миру и искали новые вещи. Нас давно связывает общее хобби, и сейчас мы уже стараемся не разделять предметы на его и мою коллекцию. Мы делаем одно совместное дело.

—

Но это же так скучно! Картинные галереи, собрания живописи, скульптуры — это, конечно, красиво, но это так обыденно. А ведь хочется чего-то необычного! В то же время, мне нравится собирать вещи, которые помнят, и которыми пользовались наши прадедушки и прабабушки.

Мне интересно, насколько эти вещи практичны и применимы сегодня. И, оказывается, что очень многими из них можно успешно пользоваться в наши дни, и они ничуть не хуже современных.

Современная техника не превзошла даже некоторые старинные модели, которые гораздо удобнее в применении. Любая хозяйка вам скажет, что можно перемолоть мясо старой мясорубкой лучше, чем современным блендером. Старая техника надёжнее и долговечнее, так как сделана из метала, в отличии от современной, которую делают из пластика — он постоянно ломается.

— Да, действительно, везде предполагалось использование силы. Взять те же утюги — они все большие и тяжёлые. Не каждая современная женщина может поднять утюг, который весит 12−15 кг. А раньше это было в порядке вещей! Кроме того, эти вещи сделаны с какой-то изюминкой: где-то узорчики, где-то изгибы — нет топорности. Всё делалось с изяществом и вкусом.

— Мы решили, что предметы кухонной утвари будут здесь представлены в течение полугода. У нас есть ещё много различных предметов, которые мы бы хотели показать людям. Кроме того, хочется, чтобы экспозиция не была закостенелой, чтобы людям было интересно приходить к нам снова. Предметов, которые у нас собраны, хватит ещё на 2−3 сменные выставки, также мы будем искать коллекционеров каких-либо необычных вещей.

—

В первую очередь опрашиваются знакомые, родственники, знакомые знакомых, стараешься в разговоре с людьми выяснить, нет ли у них такой вещи. Много приходилось ездить и искать в других городах, у других коллекционеров, в других странах на блошиных рынках.

За все время коллекционирования я уже и не припомню каких-то особенных историй: бывало что-то и смешное и не очень. Мне проще рассказать про другие особенности утюга, чем вспомнить то, как он ко мне попал.

— Что-то, конечно, доводилось покупать, что-то доставалось даром, некоторые экземпляры выменивались.

— Сейчас не задаёшься таким вопросом. Я знаю, что денег вложено сюда немало, но сколько, я точно сказать не могу, ведь собиралась коллекция ни один десяток лет. Можно было бы сесть, подбить статистику и посчитать, сколько это стоит. Но у настоящего коллекционера никогда не стоит цели — узнать насколько он разбогател.

— Вот если будут хорошие предложения, это станет поводом сесть и подсчитать, сколько это всё стоит! (Смеётся.) Но пока вопрос о продаже не стоит, я стараюсь об этом не задумываться. Всё же, цена вопроса здесь неважна. Важно само коллекционирование.

—

Да больше ничем! Я считаю коллекционирование не только своим призванием, но и профессией, хотя по образованию я правовед. Работал в своё время на предприятиях юрисконсультом, но мне не нравилась эта работа, она немного суховатая. Мне больше нравится работа с интересными предметами и общение с людьми.

Вообще, я с детства интересовался историей. Я мечтал стать археологом, но родители были против. Они считали, что это неинтересно: копаться в песке, искать что-то. В итоге я всё равно ушёл в ту сферу, где мне больше нравится. И вот я уже больше 20 лет занимаюсь коллекционированием.

—

Пока нас посещают в основном гродненцы: они узнают о нас через телевидение или интернет и приходят, потому что болеют за свой город, им интересно что-то новое. Есть и приезжие посетители.

Пока у нас нет ажиотажа: на улице холодно и люди неохотно выходят из дома. В те дни, когда на улице солнечная погода, люди приходят чаще, чем в пасмурные. Так что мы ждём лета!

—

Каждое дело сталкивается с какими-либо трудностями. Всё-таки наш бюрократический аппарат маломобильный, но, если человек очень настойчив в продвижении своей цели, то это можно сдвинуть.

Нельзя сказать, что всё плохо. Надо понять ситуацию, в которой находятся наши чиновники. Когда люди со стороны начинают новое дело, такое, как открытие музея, пока они не проявят себя, не покажут, что делают что-то хорошее, к ним относятся с недоверием. Но как только мы проявили себя, включился механизм, который помогает продвигать наше начинание.