Ещё
- Кофейни
- Рестораны
- Кафе
- Гостиницы
- Турфирмы
- Одежда
- Обувь
- Свадебные салоны
- Бытовая техника
- Автошколы
- Автозапчасти
- СТО
- Стройматериалы
- Салоны красоты
- Парикмахерские
- Косметология
- Стоматологии
- Медицинские центры
- Агроусадьбы
- Мебель
- Светильники
- Окна
- Двери
- Крыша
- Заборы и ворота
- Натяжные потолки
- Котлы
- Кузнецы
- Курсы
- Спорттовары
- Фитнес-клубы
- Тренажерные залы
- Танцы
- Посуда
- Детские магазины
- Зоомагазины
- Цветы
- Подарки и сувениры
- Организация праздников
- Оптика
- Фотографы и фотостудии
- Достопримечательности
- Юридические услуги
- Бухгалтерские услуги
- Ритуальные услуги
Хулиган играет джаз. Гродненский джазмен Александр Кравчук о белорусском джазе, Шнурове и новом проекте
Александр Кравчук — известный гродненский джазмен. Журналистка портала Grodno.in узнала, как хулиган и двоечник стал играть джаз, через какие трудности приходится проходить, если делаешь свой проект, где набраться опыта и как научиться импровизировать.
Александр Кравчук
«Мальчишки играли в футбол, а я учил гаммы и теорию музыки»
— В профессиональную музыку, как и в большой спорт, идут с детства. Как начался ваш музыкальный путь?
— Мои родители — педагоги академической музыки. С детства слышал в доме Бетховена, Баха, Вагнера, Моцарта — мама пианистка. Отец любил джаз, был известным в Гродно музыкантом «старой гвардии». В его молодость возникли Beatles, Rolling Stones. Естественно, отец отдал меня в музыкальную школу, чего мне не хотелось. Я не понимал зачем. У нас детство было не таким, как сейчас. Все мальчишки надо мной смеялись, потому что они играли в футбол, а я учил гаммы, сольфеджио, теорию музыки. Я стал ненавидеть музыку из-за подколок вроде «ты заучка».
— Как вы узнали, что такое джаз, и что в нём покорило?
— Буржуазный джаз в Советском Союзе был не уместен. Поэтому джаз был, но свой, советский. Отец работал в народном коллективе, привозил из зарубежных гастролей пластинки, которые было не достать, много слушал, пропагандировал эту музыку у нас. Он включал мне известный биг-бенд — оркестр Олега Лундстрема. Однажды этот оркестр ехал с американской певицей Деборой Браун через Гродно в Польшу. Мне тогда было 3 года. Такое событие! Родители купили билеты, меня с собой взяли. Отец рассказывал, что я, как и все дети, крутился по залу, потому что было неинтересно. Но как только вышла Дебора Браун, я пошел на авансцену и полностью прослушал ее выступление. Она даже заигрывала со мной. Потом я вернулся к отцу и начал тянуть его за брюки: «Папа, всё, поехали домой». (Смеётся.). Таким было мое первое серьезное знакомство с живой американской джазовой музыкой. Когда подрос, научился включать проигрыватель. У меня были большие наушники и 2 иголки. Я их менял и слушал музыку, доступную в отечественных магазинах. Была 1 иголка для папы, фирменная, заграничная, ее нельзя было трогать.
— Почему выбрали профессию музыканта?
— Встал вопрос: куда идти? А идти некуда. Еле-еле до 9 классов меня дотянули, чуть не выгнали. Стыдно: я был двоечником. Отец сказал: «Сынок, только музыкальное училище. Там нас знают. Хоть ты и не очень одаренный, но тебя возьмут». И я был вынужден поступить туда. Мне было абсолютно неинтересно учиться, занимался в это время другими делами. Распад Союза, 90-е, неудачная экономическая и политическая ситуация. Всем было не до культуры. Я тоже шёл в ногу со временем: специально брил голову, надевал спортивный костюм, кожаную куртку. Это наложило свой отпечаток: в быту до сих пор ношу спортивные вещи. Вне сцены я обыкновенный человек, в толпе как серая мышка. Мне так удобно, не хожу, как павлин, не хорохорюсь. А сцена — это образ, амплуа, другой формат. Люди видят меня на концерте, потом встречают на улице и говорят: «Саша, ты — это два совершенно разных человека».
— Какой момент стал переломным, и вы стали серьезно заниматься музыкой?
— Весной, в конце 3 курса, меня прорвало. Начал заниматься на саксофоне, мне понравилось, блестяще сдал зачет — на 5. Поскольку саксофон возник недавно, 150 лет назад, приходилось играть переложения. Мой педагог, Сергей Иванович Лащук, дал мне произведения современных композиторов 20 века, которые писали именно для саксофона. Так увлекся джазом. Я слушал, подбирал гармонии. Информации не было, как сейчас. Я еще захватил то поколение, где молодые музыканты учились у старших. Ходил за ними, буквально приклеивался, спрашивал, а они мне рассказывали. Сейчас иначе — все учатся в интернете, поэтому страдает профессионализм. То поколение музыкантов мне говорит: «Саша, ты последний из могикан». Последний, кто застал старую школу, культуру, отношение к музыкантам и уважение, которого сейчас нет.
— Но 3 курс — это очень поздно. Как наверстали упущенное время?
— Я собирался поступать в консерваторию, ездил в Минск на платные уроки. Параллельно с академической я занимался джазовой музыкой. Поступил, начал общаться с ребятами. Сейчас они ведущие музыканты, мы в хороших отношениях, играем на концертах, они меня приглашают в Минск, а я их на свои проекты. Живем совместным творчеством. Мне просто посчастливилось попасть в нужное время к нужным людям. Господь меня любит и направляет. Не все получается, я спотыкаюсь, падаю, встаю, но иду дальше. Чтобы сделать новое, нужно выйти за рамки стандарта. Я не боюсь экспериментировать и склонен к авантюрам.
«Я был молодой, амбициозный, с короной на голове»
— Чем занялись после учебы?
— Приехал из Минска, нужно было найти работу. Пошел педагогом в польскую школу, там есть музыкальный уклон. И тут появился Борис Игоревич Мягков с идеей создать в Гродно джазовый оркестр. Он навел справки, что в городе есть ведущие музыканты. Я был молодой, амбициозный, с короной на голове. Борис Игоревич обратился ко мне. Решили сделать оркестр филармонии. Он пригласил музыкантов старой школы. Я 12 лет там проработал, сейчас многих уже нет в живых, коллектив обновился. Оркестр — это своеобразный паровоз. Ты вынужден подчиниться дирижеру, ведь играешь не один. Есть группа саксофонов, тромбонов, ритм-группа, солисты, вокалисты. Есть аранжировки, написаны ноты. Все сделано грамотно и профессионально. Существует дисциплина, рамки, за которые ты не можешь выйти. Я был солистом-инструменталистом. Мне позволял Борис Игоревич играть сольно почти в каждой композиции, я импровизировал. В оркестре я получил школу, багаж знаний. И огромное спасибо за это.
Александр Кравчук в Оркестре Бориса Мягкова, 2003 и 2012 гг. Фото из личного архива героя
— Пришло время делать что-то свое. В оркестре я буду только одним из хороших музыкантов. Пришлось распрощаться с филармонией, и я год не мог найти себе работу. Иногда даже жалел, но обратной дороги нет — репутация, имидж и совесть важнее, я не мог вернуться. С филармонией остались в хороших отношениях. Я у них играю, приглашают на джаз-фестивали.
На работу устроился в Центр «Наследие» на полставки, чтобы числиться госслужащим и не быть тунеядцем. Еще я ИП, так как делаю свои проекты, но найти работу было принципиально. Сложилось всё удачно, поскольку я встретил художественного руководителя центра, сейчас она заведующая концертным залом — Алеся Михайловна Репина. Мы учились вместе: она на отделении фортепиано, а я на духовом. И тут такая встреча. Она сказала: «Саша, давай что-нибудь организуем вместе. У тебя есть идеи?» А идей было море. Я рассказал ей, и понеслась.
На работу устроился в Центр «Наследие» на полставки, чтобы числиться госслужащим и не быть тунеядцем. Еще я ИП, так как делаю свои проекты, но найти работу было принципиально. Сложилось всё удачно, поскольку я встретил художественного руководителя центра, сейчас она заведующая концертным залом — Алеся Михайловна Репина. Мы учились вместе: она на отделении фортепиано, а я на духовом. И тут такая встреча. Она сказала: «Саша, давай что-нибудь организуем вместе. У тебя есть идеи?» А идей было море. Я рассказал ей, и понеслась.
«Делать свой проект сложно, но оно того стоит»
— Как стремительно развивается Alex Kravchuk Jazz Project? Кто вам помогает?
— В Гродно в рамках проекта прошло 3 концерта, 18 апреля будет четвертый, но это только в Гродно. Я придумываю тему на каждое выступление, раскрываю в названии то, что хочу донести зрителю. Проект расширяется, музыканты становятся серьезнее. Музыканты меняются, но есть костяк гродненцев — Alex Kravchuk Jazz Trio: клавишник Игорь Гиро, барабанщик Дмитрий Драгунов и я. В квартете еще Дарья Драгунова, супруга Дмитрия. Я работаю и малыми, и большими составами. Просил помощи, но поскольку мои проекты сугубо коммерческие, госструктуры помочь не могут.
5
Alex Kravchuk Jazz Trio: Александр Кравчук — саксофон, Игорь Гиро — клавишные, Дмитрий Драгунов — барабаны. Фото из личного архива героя
— Проекты приносят прибыль?
— Если кто-то думает, что я на них зарабатываю, то это не так: я вылетаю в большие минуса. Делаю их только потому, что люблю эту музыку, хочу пропагандировать ее в Гродно, показать, что есть свои таланты, а не только приезжие музыканты. В какой-то мере это мой имидж, репутация.
Не могу найти спонсора. Ходил, обращался, передо мной закрывали двери: «А что такое джаз? А зачем нам туда вкладывать? А что мы будем с этого иметь?». Нет того меценатства, которого я ожидал на первых порах своего проекта. Я был окрыленный, переполненный, думал, что сейчас все ринутся мне помогать. Нет, абсолютно. Но меня это не останавливает. Я всё понял, хорошо стою на ногах, у меня есть имя, связи, репутация и люди, готовые работать вместе со мной. Меня знают и уважают музыканты нашей страны. У меня есть зрители. Поэтому я справляюсь.
— Что дает спонсору финансовая поддержка музыкальных проектов, в том числе джазовых?
— Это не просто продвижение имени, это вклад в культуру города и Беларуси. Пускай джаз — американское искусство, но я пытаюсь его сделать белорусским, дать славянский оттенок. Я наполовину украинец, но родился здесь и считаю себя белорусом. Джаз — это мода. Тот, кто спонсирует джаз, идет в ногу со временем. Нужно заниматься нашей культурой, нужно спонсировать. Чтобы мы не были как ребята, слезшие с ветки. Давайте ходить на достойные концерты, выставки, фильмы, спектакли, читать хорошие книги — давайте развиваться. Никто, кроме нас, этого не сделает. Пора менять менталитет.
— Расскажите о трёх концертах, которые уже прошли в Гродно. В чем их особенность и отличие? Как вас приняли зрители?
— В феврале 2017 года первый проект сделали совместно с руководителем оркестра колледжа искусств Сергеем Антоновичем Сонецем. Это был концерт авторской музыки Игоря Гиро, нашего пианиста-музыканта. Мы открывали выступление, играли арт-квартетом его сюиту «Акронис», а уже Art College Band на втором отделении сыграл традиционную джазовую музыку. Всё сделали грамотно, чтобы была разная музыкальная структура концерта, поэтому людям было интересно.
15
Alex Kravchuk Jazz Project 04.02.2017 (Mood Jazz). Art Quartet Grodno: Александр Кравчук — саксофоны, Игорь Гиро — рояль, Валерий Новик — барабаны, Артем Цёсь — бас. Гродненский колледж искусств: Art College Band, дирижёр Сергей Сонец. Фото из личного архива героя
— На второй проект я пригласил музыкантов из Минска. На открытом воздухе 21 мая в Центре «Наследие» мы отыграли «Баллады о бибопе». Это два совершенно разных, несовместимых музыкальных стиля в джазе. Баллады — медленная, спокойная, мелодичная музыка. Бибоп — быстрые наигрыши в сумасшедшем темпе. Гродненский бас-гитарист Юрий Венедиктов давно вынашивал такую идею, а я делал свой проект, и мы решили внести это название. К сожалению, Юрий Николаевич заболел, и мне пришлось его заменить бас-гитаристом из Минска Сергеем Адамовичем, который приехал и с радостью выступил. Играл также Владислав Сенкевич, легендарный трубач Brutto. Я хотел показать остальных гродненских музыкантов, студентов. Выступали Маргарита Новик, Алексей Карбовничий, Евгений Зенчик и другие способные ребята.
Alex Kravchuk Jazz Project 21.05.2017 (Ballads of Be-Bop). Маргарита Новик — вокал, Алексей Карбовничий, Евгений Зенчик, Александр Кравчук — саксофоны, Владислав Сенкевич (Минск) — труба, Иван Табола — тромбон, Михаил Цукерман, Игорь Гиро — клавишные, Виталий Кудлачёв, Денис Бринкевич — гитары, Cергей Адамович (Минск), Артем Вашкевич — басы, Александр Пасечник, Дмитрий Драгунов — барабаны
— Третий проект хотел сделать авторским, но нужно было поднять свое мастерство, создать имидж, чтобы люди меня узнавали. На GreenStream 24 октября в Гродно решил пригласить маститых исполнителей и вокалистов. Маргарита Новик пела на втором концерте, но это студенческая музыка, а нужны звезды. Пригласил Дмитрия Бударина, джазового тромбониста номер один в Беларуси, Владимира Витальевича Белова, моего педагога из института культуры, бас-гитариста и контрабасиста, вокалистку Евгению Летун, мы учились вместе. Женя — ведущая джазовая вокалистка страны, она единственная умеет импровизировать скэтом*. Все остальные перепевают чью-то импровизацию. Чтобы петь скэтом, нужно как инструменталист знать гармонию, теорию, стили, историю. Людям важен продукт на выходе, им неинтересны тонкости, а мы должны делать колоссальную работу над собой.
14
Alex Kravchuk Jazz Project 24.10.2017 (GreenStream). Евгения Летун (Минск) — вокал, Александр Кравчук — саксофон, Дмитрий Бударин — тромбон, Игорь Гиро — клавишные, Владимир Белов (Минск) — бас, Дмитрий Драгунов — барабаны. Фото из личного архива героя
О ближайшем концерте в Гродно
— Концерт в Гродно пройдет 18 апреля. Какие планы?
— Я пригласил джазовое трио Константина Горячего. Проект тематический, называется «Моя жизнь». У него разная стилистика. Есть традиционный джаз, фанк, хип-хоп, рэп, соул, кул. Всего у меня более 100 авторских композиций, но я выбрал именно 8 произведений, которые хорошо передадут то, что есть во мне. Программу выстроил так, чтобы она имела 2 точки кульминации, а в конце был легкий мелодичный спад. Закончим самой известной в радиоэфирах композицией. Она звучала в Минске, в Гродно, в России, но в других аранжировках, а мы сыграем в первоначальном виде. Называется «Вечерний Антигуа». Я был не один раз по контракту в круизах по Карибскому морю. Остров Антигуа меня настолько поразил, что я в него влюбился. Был там раз 50. Меня знали все директора клубов, таксисты, бармены, кричали: «Привет, Алекс!». Даже в баре наливали бесплатно первый стакан виски. Мои темнокожие друзья меня обнимали, я с ними плясал, играл, веселился. И написал это мелодичное произведение.
— Какие еще произведения будут звучать?
— Композиция «Концертный зал» — это сюрприз. Я попробую новый формат концерта. Зрители тоже будут непосредственно причастны к нему. «Пингвина» я написал после того, как в сиднейском зоопарке наблюдал кормление пингвинов. Один схватил рыбёшку и начал с ней играть, видимо был сыт. Меня это поразило. Композиция шуточная, похожа на мелодию из диснеевского мультика, очень нравится детям. Она заводная, публика сразу начинает хлопать в такт. Композиция «Созвездие Орион» — это моя философия в музыке и в жизни. Люблю смотреть на звезды, раньше занимался астрономией. «Амазонский дождь» написал после того, как был в Амазонии и попал под ливень. Вытягиваешь руку, а руки не видно. В это невозможно поверить, ведь расстояние меньше метра, но это так. Пар, пелена, за 2 секунды ты весь мокрый. Но когда ливень закончился — запахи, птицы, природа, всё стало оживать.
4
Фото участников проекта «Моя жизнь» 18.04.2018. Константин Горячий — клавишные, Назар Реджепов — ударные, Вячеслав Сергеенко — контрабас. Фото из личного архива героя
— Кто ваш зритель и слушатель?
— Аудитория совершенно разная. Вижу знакомые лица в зале — значит людям нравится. В соцсетях много добавлений в друзья. После проектов люди оставляют комментарии: одни просто хвалят, другие до писка, что это гениально. Но я никогда не считал свою музыку чем-то особенным — просто занимаюсь тем, что мне нравится. Не все комментаторы довольны, я нормально отношусь к критике, прислушиваюсь. Бывает, что не нравится организация проектов, музыкальная сторона, материал хотят немного другой или поменять музыканта. Делаю выводы, но принимаю решение только я. Не следую слепо чьим-то советам.
Планы на будущее
— О чем будет следующий проект?
— В планах на октябрь проект совершенно другого масштаба. Я не отказываюсь от джазовых проектов. Они будут, но не так часто — может раз в год. Отзывы о GreenStream просто шикарные, у гродненской публики всегда аншлаги. Хотя мы играли и сугубо традиционный джаз, и в своих аранжировках, но людям понравилось, просят еще. С Владимиром Беловым, Евгенией Летун и Димой Будариным мы разговаривали. Они ответили: «Саша, мы не против, только время нам скажи, когда». На этот год у меня все запланировано, поэтому на 2019 год решил.
— Если не чистый джаз, то что это будет?
— Могу раскрыть один секрет: я хотел сделать параллельно фолк-проект — это напрямую связано с джазовой музыкой. Джаз развивается каждый день, впитывая, как губка, абсолютно все, он уходит корнями в фолк. В джаз приходят молодые музыканты разных национальностей и несут туда свои инструменты. Фолк и джаз основаны на импровизации, они свободны и позволяют это делать. Фолк объединит больше зрителей и даст больше возможностей импровизровать. Хотел писать именно авторскую музыку, мне есть что сказать. Но я не хочу быть Иваном Кирчуком или Юрием Дубовиком с группой «Вочы». Они сделали свой формат. Подражая им, я стану очередным. А я не хочу подражать — я хочу быть собой, Александром Кравчуком. Я всю жизнь занимался джазом, нужно сделать симбиоз и прийти в белорусскую фолк-музыку с багажом знаний.
— Мы находимся в сложной географической ситуации. Как найти основу для фолк-музыки?
— Я к работе отношусь серьезно, изучаю факты, не пишу из головы. Я выяснял, кто же мы, в итоге узнавать пошел к историкам и археологам. Не хотелось, чтобы критики в пух и прах потом разнесли. Это серьезная заявка, я должен хорошо разбираться в ингредиентах «коктейля», иначе получится яд. Столкнулся с совершенно разными мнениями о регионе от Балтики до Карпат. Нашел выход — фолк-фентези. Так обошел недоразумения: здесь ни один историк не сможет мне ничего сказать. В новый проект добавил кое-что из джаза. Взял кубинские ритмы, пентатонику и лады испанской, китайской, арабской и славянской музыки. Получился симбиоз, требующий масштаба мюзикла с вокалом и хореографией. Мюзикл авторский, у нас в Беларуси я первый, кто пишет авторские мюзиклы. И попробуй это поставить! Где и как будет проходить, пока ведутся переговоры. Хочу на большой сцене. Сам придумал либретто, сценарий, сюжет. Хореографы работают, музыканты репетируют.
О белорусском джазе
— После джазовых концертов иногда бывает разочарование — ожидали определенный джаз, имели свое представление, а вышло не то. И человек в замешательстве, путает направления. Где границы джаза? Как понять, что вот это — джаз, а это уже нет?
— Есть принципы, традиции, стандарты, за которые ты можешь выйти, но тогда это будет не совсем джаз. В первую очередь джаз — это ритм, свинг. Даже отцы джаза не могли дать точное определение, сложно объяснить, что это. Научиться свинговать можно, имея вкус, слушая хорошую музыку. Нужно играть с теми, кто свингует, но их очень мало. В джазовую музыку приходят как хорошие музыканты, так и плохие. И они тоже несут эту культуру. Кто-то слушает, восхищается и учится. Для меня свинг — это нота, сыгранная в нужное время в нужном месте. Хорошую школу я получил на корабле, работая с легендами английского джаза. Они потрясающе свинговали, и я научился, подстроился под них и уже по-другому не представлял импровизацию. Приехав в Гродно, пришел обратно в оркестр Бориса Мягкова и сел среди саксофонов. Я вылетел сразу. Не потому что я гениален, а ребята плохи, нет. Просто у них своё чувство свинга. Мне пришлось опять переучиваться, подстраиваться под оркестр, иначе я бы просто выделялся.
— Америка — страна джаза. В Чикаго до сих пор есть место, где играют Глена Миллера так, как это играли при Аль Капоне. Никакой современной аранжировки, только оригинальное звучание. При этом в соседнем заведении отжигают ценители современного джаза. А насколько популярен джаз у белорусов?
— За последние 2 года в Беларуси джаз развивается с громадной скоростью. Появились администраторы, которые возят сюда иностранных джазменов. Но есть тонкая грань: не все эти звезды — звезды, как пишут в афишах. На ум приходит фраза директора одного музыкального сайта: «У меня такое ощущение, что Беларусью когда-то тоже руководил Петр Первый. Потому что мы готовы платить иностранным шарлатанам, ликуя от восторга на их концертах, вместо того, чтобы по достоинству ценить свои таланты, которых у нас немало». Недавно приезжал Алан Харрис, вокалист. В одном из интервью он сказал гениальную фразу: «Проблема Беларуси в том, что вы не можете и не умеете себя пиарить, вы не умеете петь себе песни, вы не любите себя, вы не продаете. Если я делаю концерт, или у меня новый альбом, мои менеджеры трезвонят в СМИ, обо мне выходит столько информации, что люди меня узнают. А в Беларуси нет маркетинга, только афиши. Вы кричите, что вы современные и идете в сторону Европы. Полный бред». Я с ним согласен. Мы не говорим о себе. Сколько молодых художников! А хореографы что вытворяют! Где это все? Выходят материалы разве что про Олю Лета и Женю Якуша. Кроме них еще есть таланты, а информации о них нет.
Фото из личного архива героя
— Кто возит джазменов в наш город?
— В Гродно этим занялся пока что только Евгений Альферович. Минский джазовый портал предлагал мне, но я сказал, что не работаю по гарантии — это стандартная сумма за концерт — а для иностранных артистов она нужна. Но я очень рад, что Женя не побоялся и вообще привозит их сюда. Я не стал браться за это, потому что у меня много своих проектов, которые требуют финансовых вложений. Я делаю новые форматы, приглашаю лучших музыкантов, а абсолютно все стоит денег. Меня никто не поддерживает. Если найдется спонсор, я буду безмерно рад, и мы сделаем все на другом уровне. Я к этому приду, но это вопрос времени.
Мысли о джазе
— Почему джаз популярен среди молодежи?
— Он свободен и дает выражать себя. Все молодежное вызывающе. Несостоявшийся человек может заявить о себе только внешним видом, взглядами, высказываниями — он пока что «гадкий утенок». Поэтому молодежи нравится джаз. Это интеллектуальная музыка, коллективное творчество музыкантов и зрителей. Джазовый музыкант не наедине со своим творением. Писатель или художник может переделать, если не понравилось, а музыкант весь на виду, и он обречен или на провал, или на успех. У тебя нет возможности думать, ты здесь и сейчас должен играть и творить.
— Билет на джаз-концерт всегда имеет достойную цену. Почему джаз — это музыка, за которую нужно хорошо платить?
— Проекты джазовой музыки элитарны, они требует качества и больших расходов. Работа музыканта должна оплачиваться. Профессиональная музыка как профессиональный спорт, в ней есть травмы. Посмотрите истории болезни состоявшихся музыкантов. Люди очень переживают, они живут этим. Зритель приходит и получает полтора часа звуков. И какие это звуки! Джаз вызывает эмоцию, которая возникает в жизни только один раз. Потому что сам музыкант уже не повторит то, что сделал — это импровизация. Включив запись, можно испытать эмоцию трижды, а на пятый раз она не пройдет через вас. На концерте вы получаете эксклюзив, чувствуете тонкую грань между звуком рождающимся и навсегда растворяющимся в мироздании. Один момент — это великое искусство.
— В джазе музыканты считают себя коллегами или конкурентами?
— Чем профессиональнее музыкант, тем меньше он обращает внимания на мелочи и в том числе на конкуренцию. Она есть везде, но когда мы выходим на сцену… Джаз — творчество сугубо коллективное. Мы спорим, находясь на сцене, не ради самого спора, а ради истины. Чем приземлённее музыкант, тем больше он проявляет негатива в сторону других своих коллег. На самом деле это ненормально, так быть не должно.
— У соседей, в Питере и Москве, джаз пользуется большей популярностью. Это из-за того, что в мегаполисе больше людей, или там действительно процент ценителей выше?
— И то, и другое. Питер и Москва были культурными столицами советского джаза. В Гродно ничего не было, а там — джаз-клубы, музыканты, энциклопедия советского джаза, своя джазовая школа. И, естественно, большой город — большие возможности, большие музыканты, большие связи, большие деньги.
Фото из личного архива героя
— Сейчас модно, когда музыкант еще и ведущий, певец, дизайнер, писатель… Но не всегда его увлечения — полноценная часть творческой личности. Чаще это ради моды и пиара. Как вы реализуете себя?
— Я пишу роман, патриотические стихи. Пытался рисовать, но не вышло. Люблю философию. Но по сути своей я музыкант. И я занимаюсь тем, что умею делать лучше. Могу прийти в клуб писателей, автоклуб или на рыбалку, но там не говорю, что я профессиональный музыкант. Мне многие вещи не по вкусу, но я никогда себе не позволю раскритиковать. Человек над этим трудился, а мне просто не нравится. Я прохожу мимо, интересуюсь тем, что нравится. Я не судья.
— Для меня до сих пор загадка, что происходит в голове и в руках музыканта в момент импровизации или сочинения авторской музыки. Как вы это делаете?
— Музыка — это практика, ей надо учиться. А дальше талант раскрывается в желании сочинять музыку. Пускай криво, но человек начинает. Только тогда он становится настоящим профессиональным музыкантом. До того он просто исполнитель, возможно, один из лучших. Я и сейчас играю в кавер-группах, людям нравится. Но это просто хорошая работа, которая приносит доход. Вообще, профессия музыканта сложная, нервная. Всегда что-то идет не так. Нужно принимать решения, искать альтернативы. Это серьёзно бьет по здоровью, и люди, занимающиеся этим, меня поймут.
— У вас есть дочь. Растите из неё музыканта?
— Мне говорят: «Саша, надо отдать дочку в музыкальную школу». Я спрашиваю — она не хочет. Зато дочь знает мировых джазовых звезд, ей нравится слушать. Я рассказываю, но никогда не заставляю. Купил ей клавиши. Когда хочет, играет на них. Будет ли она музыкантом? Захочет — станет. Тогда я ей всё покажу, чтобы она переплюнула папу. Но навязываться не стану. Главное, чтобы она занималась тем, что нравится. Я благодарен родителям за то, что они меня заставляли, но тогда, в 10 лет… Это все равно отражается на психике. В подростковом возрасте ребенок должен пробовать одно, второе, третье и искать себя.
— Как относитесь к тому, что поп-исполнители пиарятся на скандалах и интригах?
— Поп-музыка — это целый пласт, отдельное искусство. Не каждый может так себя вести и постоянно поднимать рейтинг. Если музыка никакая — куда деньги вбухать? Оформление, шоу, реклама, скандалы. Я никогда не любил Киркорова, но сходил на его концерт, и мне понравилось. Он пел вживую и под фонограмму, но зато какой балет! А шоу, костюмы! Я просто обалдел. Против поп-музыки ничего не имею, просто не мое. На свадьбах и в кавер-бэндах иногда играю поп. Глупо отказываться от возможности заработать. Иногда я подворовываю обороты поп-музыки. Шансон вообще не воспринимаю, хотя и вырос на Токареве, Асмолове, Шуфутинском. Могу на природе включить, но крайне редко и только звезд. А современных исполнителей я не понимаю. Эта музыка сегодня есть, а завтра нет, а то, чем занимаюсь я, будет всегда.
— В последнее время у наших людей вкус стал лучше, они требуют качественной музыки.
— Сейчас появился новый «тренд» — Шнуров. Гениальный человек, я его уважаю. Он, как Круг в 90-х, нашел себя в 2000-х. Он поет и делает клипы о том, что актуально: о российских реалиях, проблемах. Молодец, очень тонко стебет страну. Но эта, как он говорит, дурость… Например, сочинил «Любит наш народ всякое г…», а люди под это танцуют, ловят кайф и кричат: «Как круто! Да, это про нас». Шнуров — талант, хотя я его не слушаю. Он четко съел и продал.
— Если не музыка, то что стало бы вашей профессией?
— Спорт. С детства занимался, а когда был студентом — профессионально. Плавание, борьба, бокс, дзюдо, карате. Сейчас уже любитель, летом хожу на тренажеры, бегаю. Люблю походы, ночевки, рыбалку. Для меня важно общаться с природой.
— Музыканты, как профессионалы, так и любители, часто хотят поработать в джазе. Заниматься может каждый, или нужен особый талант, склад ума, слух? Что посоветуете людям, которые хотят попробовать себя в этом направлении?
— Можно научиться и слушать, и играть. Американский режиссер Бёрнс сделал 12-серийный фильм «Джаз» для тех, кто хочет понимать эту музыку. Посмотрите, и вы узнаете о музыкантах, периодах, течениях, личной жизни джазменов. Джаз как дерево: есть главные стволы, более доступные, и люди, как муравьи, взбираются по ним. Джазмены и критики любят не все течения, есть сложные даже для них. У нас есть своего рода «Отче наш». Когда американцы запустили первый спутник на Марс, они собрали с Земли и положили туда все шедевры, чтобы марсиане поняли: люди развиты. Из джазовой музыки выбрали альбом Kind of Blue Майлза Дэвиса.
— Что значит быть творческой личностью?
— Человек старается выплеснуть творчество, иначе плохо себя чувствует. Идеи мучают музыканта, он ждет выхода на сцену. Отыграл, опустошился и снова думает. Это постоянный процесс. Некоторые говорят: «Мы для себя делаем». Бред и чушь! Все — живые люди и хотят показать творчество, чтобы оно было понято и оценено. Это важно для творца. Когда я слышу фразу «Я делаю для себя», то говорю человеку в глаза: «Ты можешь рассказывать это кому угодно, но только не мне». Дома сделал и на полочку положил? Не верьте. Искусство дает шанс человеку попасть в историю и оставить после себя след. Человек рождается, продолжает род, умирает. Я постоянно думаю, зачем родился. Я музыкант, должен нести людям свет, делиться чувствами. Моя музыка выводила из депрессии, я это знаю, мне сами люди писали. Талант от Бога, а значит я не просто так живу.
* Скэт — вид джазового вокализа, основанный на подражании джазовому инструменту с использованием слогов и звуков.
Ирина Рахманько для Grodno.in. Перепечатка текста и фотографий запрещена без разрешения редакции: editor@grodno.in
Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хотите поделиться тем, что произошло в Гродно? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.
