Рейтинги Подарки

или зарегистрироваться

Ещё

Хотела уволиться, боялась смерти. Соцработник о тонкостях профессии

13 февраля 2019 в 08:41

Юлия Куклик трудится социальным работником уже 3,5 года. Девушка рассказала Grodno.in о тонкостях профессии. Жизнерадостные бабушки, настороженность их детей, звонки вне графика и эффект бумеранга... Читайте секрет хрупких, но закаленных женщин, которые не выгорают, сопереживая своим подопечным.

Немного о себе и профессии

— Мне 21 год. Родом из Одельска. Это агрогородок Гродненского района, находится у самой границы. Бывает, что люди не расслышат название и спрашивают: «А чего ты сюда из Одессы переехала?» (Смеется).

— Работаешь по специальности?

— Да. Я окончила электротехнический колледж на Дзержинского. Училась на страхового агента и социального работника. Потом пришла на практику в наш Центр социального обслуживания населения Ленинского района. Через 3 месяца мне предложили остаться на отработку.

За тот год у меня периодически появлялись мысли о том, чтобы уйти из профессии. Но все-таки решила остаться.

— Почему?

— Трезво все оценила. Присмотрелась к работе и поняла, что это мое. Я активная, много двигаюсь, мне нравится помогать людям. Получилось так, что я и профессия подошли друг другу. Уже 3,5 года работаю и не жалею о выборе.

— Насколько совпало то, к чему готовили в колледже, с тем, что ты делаешь на работе?

— Мы прошли всю необходимую теорию. На практике я чувствовала себя полностью подготовленной. Не было ощущения, что я учила «А», а от меня требуют «Б» или что-то сверхъестественное. В прошлом году ко мне прикрепили практикантку из моего колледжа. Она ходила со мной по адресам. В итоге рассказала, что так себе работу и представляла. Она не испугалась ничего. Задумалась к нам прийти работать.

— Помнишь первый рабочий день?

— Даже дату могу назвать: 3 августа. Было жарко. Я запомнила наизусть все адреса подопечных. Знала, где находятся улицы. А вот номера домов искать было сложно. Волновалась, купила ли я именно то, что нужно. Ведь я шла к людям, которых еще ни разу не видела. С последнего адреса я ушла в 5 часов. Я была никакая от духоты и лишь подумала: «Ф-ух, отработала».

— Что входит в обязанности?

— В городах подопечные мало выходят из дома, только при хорошей погоде у подъезда посидеть. Им зачастую сложно передвигаться на большие расстояния. Мы доставляем продукты, лекарства, ходим в поликлинику за рецептами. Кроме того, нужно в квартире прибраться, по хозяйству помочь. Часто слышу: «Что бы мы без вас делали». Но это основная работа. А до этого, как хороший психолог, нужно установить контакт. Людям нужно внимание и общение. Чтобы их поддержали, выслушали. Они любят поговорить. Тем много: погода, семья, воспоминания... Это сложно — найти общий язык, каждому выделить время, сопереживать. Но у меня получается. Бабушки и дедушки меня легко приняли.

О подопечных

— Сколько у тебя бабушек и дедушек?

— Всего 11 человек по 10 адресам. Младшему 72 года, а старшему 92.

— Как часто встречаются одинокие?

— Есть, конечно, люди, у которых нет семьи. Бывает, что родственники живут в одном городе, но годами не навещают стариков. Но в основном у всех есть дети и внуки, которые приезжают по возможности. Но у них свои заботы: работа, собственные семьи, быт — свободного времени не так много.

— Как дети и внуки относятся к появлению соцработника?

— Часто настороженно. Иногда принимают в штыки, что их родители оказываются на надомном обслуживании. Родственники начинают злиться: «Как это? Зачем будет приходить посторонний человек, если есть мы? Что знакомые подумают?» И я тоже была в такой ситуации. Пришла к одной бабушке, столкнулась с ее сыном. У него было негативное отношение, он недовольно вздыхал. Но потом начал ездить по командировкам и успокоился. Понял, что в отъезде нет возможности помочь маме. Сейчас наоборот рад, что есть я.

— Какой фактор ключевой, чтобы получить социальную помощь?

— Справка из поликлиники, что пенсионеру нужна помощь по медицинским показаниям. Подопечные не обязательно имеют инвалидность, но если у них серьезные заболевания, доктор это понимает. Наше сотрудничество с поликлиниками очень помогает: врачи составляют списки тех, кто нуждается в надомном обслуживании; мы идем к людям, принимаем заявление, составляем акты, собираем необходимые документы. Согласие и желание подопечного обязательны. Мы никого не можем заставить принять нашу помощь, если человек не хочет. То, что в 65 человек становится слабым — миф. Кто-то раньше не может справляться с чем-то, кто-то позже. И в 90 лет некоторые держатся бодрячком и все делают сами.

Когда я первый раз пришла к бабушке, которой 92 года, была уверена, что ей лет 70.

Но потом открыла дело, увидела год рождения и немного опешила. Она шикарно выглядит на свой возраст.

Это люди старой закалки, наше поколение совершенно другое. Они по-своему смотрят на жизнь и могут дать дельный совет.

— Как планируется работа?

— Мы составляем график. У меня 5 рабочих дней и 2 выходных. Одних подопечных нужно обслуживать 2 раза в неделю, других — 3. По нормативам на мой приход полагается 1 час 50 минут. Но это с учетом дороги, покупок. Получается, что за день я обхожу 4, 5 или 6 человек.

— Случалось ли у тебя, что нужно было экстренно приехать, поменять график?

— Да. В нашем деле на 100% все не запланируешь. Бывает, что человеку плохо, давление подскочило. И соцработник должен вызвать скорую, дождаться бригаду. Недавно был случай. Бабушка выписалась из больницы. Я принесла ей продукты, справилась по дому. А через полтора часа, когда я была на другом адресе, она мне позвонила и сказала: «Мне выписали кое-что, если можешь, пожалуйста, купи сегодня». Естественно, по окончанию рабочего дня я пошла покупать эти лекарства.

О коллегах

Мы решили изнутри посмотреть, как выглядит работа соцработника. На этот раз первыми Юля посещала семью Анны Ивановны и Федора Дмитриевича.

— Социальных работников какого возраста сейчас больше?

— Когда я только вышла на работу, заметила, что в основном коллеги по 20–25 лет отработали. Им в среднем от 40 до 50. Молодежи, кому меньше 30, немного. К нам устраиваются и люди предпенсионного или пенсионного возраста. Они более строгие, серьезные, со своей точкой зрения. Но некоторым подопечным именно такой социальный работник и нужен.

— Традиционно вашу профессию воспринимают как женскую. А мужчины в коллективе есть?

— Почти все работники — девушки и женщины. Мужчин нет вообще. Есть один, но не в нашем отделении. Он сопровождает в магазины подопечных в инвалидной коляске. Я шутила, что нам нужен мужчина, потому что совсем скучно в женском коллективе (улыбается). Да и в принципе в социальной сфере мужчин мало, а крепкое плечо было бы кстати.

— Не каждый захочет работать в этой сфере в силу характера. Когда работники уходят, чем мотивируют это?

— Я редко общалась с теми, кто уходит. В основном это случается на первый-второй день работы. Человек сразу понимает, что ему не нравится и не подходит профессия. Я даже не успевала толком познакомиться и в лицо запомнить таких коллег, как они говорили: «Прощайте!». Есть, конечно, текучка кадров, но она небольшая.

Тот, кто продержался несколько месяцев, обычно остается.

За это время адаптируешься, срабатываешься с людьми, привыкаешь. И становится проще. Уже знаешь, что нужно подопечному, как продуктивно выстроить разговор, чтобы не обидеть. В момент, когда сложности позади, понимаешь, что готова работать в этой сфере продолжительный период. Потому что тебе это не в тягость. Те, у кого опыт в несколько лет, продолжают работать. Если уходят, то чаще в новую профессию, чтобы кардинально изменить свою жизнь. Это происходит с одной стороны спонтанно, но с другой — человек осознанно приходит к решению: мне нужен другой психологический «климат».

— Как часто у коллег отношения с подопечными складываются так же хорошо, как у тебя?

— Я замечала, что это очень распространенная ситуация. Но не стоит думать, что все гладко в 100% случаев. Бывало, что девушки уходили в слезах с некоторых адресов. Потому что бабушки ссорятся с соседями или родней, а весь негатив и эмоции выплескивают на соцработника. Чаще подопечным потом неловко за случившееся, и они приносят извинения. Но иногда в таких ситуациях лучший выход — поменять социального работника на более строгую и решительную женщину.

— Какая зарплата в вашей сфере?

— У меня выходит до 400 рублей. У остальных соцработников зарплата примерно та же, но за стаж есть денежный плюс. В основном все трудятся на ставку. Но когда коллеги болеют или уходят в отпуск, зачастую работаем больше, чем на ставку.

— Предлагают ли подопечные «чаевые»?

— Нет. Они знают, что это наказуемо.

— А как выражают благодарность? Может, угощают чем-то?

—

Предлагают чай, но я всегда отказываюсь. Уходя, я слышу спасибо. Говорят, как им повезло со мной.

Профессиональное выгорание и самое страшное в работе

— Было ли у тебя профессиональное выгорание?

— Нет. Я сдержанная, терпеливая, выносливая. Даже если не хочу, заставлю себя и все равно сделаю. Я всегда бодра и весела, не потухну, не скисну. На выходных отдохну и держусь бодрячком. Поэтому не выгораю на работе.

— В чем секрет такой энергичности?

— Я очень быстро «перезаряжаюсь». Например, сяду в троллейбус ехать к следующему, уставшая, без настроения. Пока доеду, успеваю отдохнуть. И я снова с улыбкой на лице. Когда возвращаюсь домой с работы, из-за усталости не хочется никуда идти. Но стоит прилечь буквально на 5 минут, я опять полна энергии и готова покорять мир.

— Что оказалось самым страшным в работе?

— Я боялась, что мой подопечный уйдет из жизни. Я очень сильно переживала, не знала, как отнесусь к смерти.

Думала, что если кто-то умрет, я сразу уволюсь.

Когда это случилось впервые, я места себе не находила, словно внутри лавина сошла. Я была в ужасе. Но потом смирилась с потерей.

Успокоила себя тем, что рождение неизбежно обрекает на смерть. Этого не избежать. Тем более умереть в преклонном возрасте, имея заболевания... это предсказуемо.

— В чем профессия изменила характер и мировоззрение?

— Взгляды на жизнь остались прежними. То, что я все принимаю близко к сердцу, тоже. Но я научилась быстро все отпускать. Перевариваю информацию, и то, что мне не нужно, отбрасываю. Некоторым психологически сложно работать в нашей профессии, потому что подопечные рассказывают о своих проблемах. Работники не хотят брать на себя негатив, но не умеют себя не накручивать. А нервы тоже не железные. Спокойнее и проще относиться к жизни — важная способность в нашем деле.

Философия

Закупив продуктов для Анны Ивановны и Федора Дмитриевича, направились к их дому.

— Откуда в тебе такое желание помогать людям?

— Думаю, это досталось от родителей. Мама всегда была очень доброй. И я в детстве защищала всех ребят, которых обижали, жалела котиков и собачек. Сейчас, когда приезжаю к родителям, к нам прибегает маленький соседский щенок. И я не могу его не покормить.

Друзья говорят, что я постоянно отодвигаю на задний план свои личные проблемы, если меня просят о помощи, и помогаю другому человеку. А это нехорошо.

В чем-то они правы, но я считаю, что доброта возвращается методом бумеранга. Как ты к людям относишься, так и к тебе…

— Как проводишь выходные и свободное время?

— Еду к родителям, воскресенья часто проходят там. Я поздний ребенок, родители уже пенсионеры. Им сложно справляться с частным домом. Стараюсь помогать, потому что там работы много, можно и ночью не ложиться, чтобы все переделать. А в субботу хочется погулять с друзьями. После работы время по-разному провожу. У меня нет сил сидеть на одном месте. Мне нужна активность.

В гостях у подопечной

Юля набрала номер квартиры в домофоне. Мы поднялись на 3 этаж по лестнице. В этих советских пятиэтажках лифтов нет. Анна Ивановна открыла дверь и приветливо впустила в дом. Повесив верхнюю одежду на старую вешалку с крючками, каждый занялся своим делом: Юля разложила продукты на кухне, а я стала расспрашивать Анну Ивановну. Узнала, что бабушке 70 лет. Ее мужу 72. Они живут вместе уже полвека:

— У нас двое детей и 6 внуков. Сын живет в Коробчицах, навещает нас. Но он работает с 6 утра до вечера, времени мало свободного. Дочка живет в Лидском районе. Сын или крестница на машине периодически туда привозят погостить. Дочка закатками и овощами с подворья «спонсирует». Дети у нас хорошие. Они довольны, что еще и Юля есть. Она к нам приходит с июля 2017 года. Мы с Федором Дмитриевичем привыкли к ней. Она честная, аккуратная, со всем как социальный работник справляется. Муж мой инвалид, без ноги. А я с ногами, но тяжело и больно ходить. Еле по дому передвигаюсь. Зимой скользко на улице, жду весны, чтобы свежим воздухом хоть иногда подышать на скамейке. Сейчас из досуга только телевизор. Читать не могу, зрение село.

Разложив продукты, Юля стала заполнять документы:

— Это тетрадь учета предоставленных социальных услуг и проведенных взаиморасчётов. «Бухгалтерия». Здесь вся моя работа отражена. Деньги — это ответственность, нужно быть внимательной. Все подсчитать правильно, сдачу дать.

— Какая разница между трудом социального работника в деревне и в городе?

— Огромная. В городе люди более проинформированные, проще относятся к социальной помощи. А в деревне многие действительно боятся осуждения соседей. «Что скажут люди?» стоит на первом месте, а не «Что мне нужно?». И работнику сложнее: огороды, закатки, участок — от этого люди не отказываются и в преклонном возрасте, приходится заниматься.

Перед нашим с Юлей уходом Анна Ивановна попросила меня написать о ее соцработнице только хорошее. А Юля немного засмущалась: сказала, что хорошо работает не ради похвалы.

Ирмалия Рам

Любое использование материалов запрещено.

Нашли опечатку? Выделите фрагмент текста с опечаткой и нажмите Ctrl + Enter. Хотите поделиться тем, что произошло в Гродно? Напишите в наш телеграм-бот. Это анонимно и быстро.